Восемьдесят пять лет назад, 14 апреля 1930 года, ушел из жизни выдающийся поэт Владимир Маяковский. Он прожил насыщенную событиями жизнь, в которой было и несколько автомобильных страниц
Первое близкое соприкосновение поэта с автомобилем состоялось в начале Первой мировой войны. Правительство объявило мобилизацию, которой подлежали молодые люди, не имеющие законной отсрочки. В их число попали и уже снискавшие известность литераторы – Владимир Маяковский, Виктор Шкловский, Осип Брик… Стремясь уберечь молодые дарования от гибели, Максим Горький хлопотал о них перед военным руководством, и его усилия оправдались: некоторых поэтов и писателей призвали служить в тыловые подразделения. Ратник второго разряда Маяковский попал в Учебную автомобильную роту, где и прослужил чертежником до самой Октябрьской революции.
Как он позже рассказывал, служба его тяготила, хотя иметь дело с автомобилем как таковым ему не пришлось – поэт даже не научился им управлять. На протяжении всего срока службы он делал чертежи авто и «рисовал портреты своих начальников».
После революции Маяковскому выпал шанс сделать карьеру на поприще автомобилизма: его выбрали начальником Автомобильной школы, в которую в середине войны преобразовали Учебную автороту. Однако при первой же возможности он уволился из армии «по здоровью», с радостью позабыв об автомобилях, как он думал, навсегда…
После гражданской войны Маяковский стал признанным революционным поэтом – агитатором, горланом, главарем. Доверие новой власти к нему было безграничным: Владимиру Владимировичу даже дозволялось выезжать за границу. И вот в 1928 г. Маяковский купил во Франции автомобиль и привез его в СССР. Привез, рискуя нарваться на непонимание друзей и острую критику со стороны противников. Ведь в то время в стране обычным гражданам иметь машину не полагалось – это было прерогативой партийно-номенклатурной элиты. Что же заставило поэта пойти на столь рискованный шаг?
Ответ прост. Авто попросила привезти бессменная муза Маяковского Лиля Брик, ради которой он шел на любые жертвы. Не купить машину было просто невозможно, любимая даже заранее выучилась управлять автомобилем и постоянно напоминала о нем в своих телеграммах и письмах. Причем Лиля Юрьевна прекрасно представляла, каким именно должно быть ее авто. Так, 14 октября 1928 г. она писала Маяковскому в Париж: «Про машину не забудь: 1) предохранители должны быть спереди и сзади, 2) добавочный прожектор сбоку, 3) электрическая прочищалка для переднего стекла, 4) фонари сзади с надписью «stop», 5) обязательно стрелки, показывающие, куда поворачивает машина,
6) теплая попонка, чтобы не замерзала вода, 7) не забудь про чемодан и два добавочных колеса сзади. Про часы с недельным заводом. Цвет и форму (открытую... закрытую) на твой… вкус. Только чтобы не была похожа на такси. Лучше всего Buiсk или Renault. Только НЕ Amilcar!». Или вот еще: «Прежде чем купить машину, посоветуйся со мной телеграфно...»
И Маяковский вынужденно подыскивал авто для Брик. Правда, денег у поэта было в обрез. Ведь в Париже он вел переговоры о том, чтобы написать сценарий для французских кинематографистов, и на вырученные средства планировал купить машину. Однако денег заработать не удалось, и Владимир Владимирович тут же известил о положении вещей свою музу. Та в ответ написала: «Ууууууу-у-у-у!!! Неужели не будет автомобильчика! А я так замечательно научилась ездить!!! Пожалуйста, привези автомобильчик!!!!!!!!!!!!!!!». А потом инструкции стали более прагматичными: «Если не хватит денег, то пошли хоть... 450 долларов на Фордик без запасных частей. Запасные части, в крайнем случае, можно достать для Форда и здесь. У-уу-ууу!!!!?».
Вполне могло получиться, что любимая женщина поэта так и осталась бы без машины, не вмешайся в ситуацию… еще одна женщина. Она появилась в жизни Маяковского уже в Париже, причем Владимир Владимирович настолько увлекся своей новой знакомой, что собирался на ней жениться. Речь идет о Татьяне Яковлевой – племяннице известного художника Александра Яковлева. Маяковский оказался не единственным ее воздыхателем – русскую красавицу окружало множество богатых молодых людей, нашлись среди них и автомобилисты. Именно Яковлева, зная финансовые возможности поэта и технические требования, предъявляемые к будущему автомобилю, посоветовала ему приобрести Renault NN. И вскоре Маяковский уже написал в Первопрестольную: «Покупаю Рено. Красавец серой масти, 6 сил, 4 цилиндра, кондуит интерьер. 19 декабря поедет в Москву».
Однако от своей сестры, жившей в Париже, Брик узнала о романе Маяковского, а когда вышла его книжка со стихами, посвященными Яковлевой, ее гневу и разочарованию не было границ. Лиля Юрьевна долго не могла смириться с потерей титула «официальной музы-вдохновительницы» главного пролетарского поэта.
Зато разъезжала в новеньком Renault. Современники вспоминали, что машиной Брик управляла неуверенно, даже как-то сбила девочку, которую мамаша оставила без присмотра. И хотя обошлось без летального исхода, разговоров было немало. Суда удалось избежать, и некоторые биографы Лили Брик полагают, что дело закрыли благодаря вмешательству ее покровителей с Лубянки...
А что же поэт? Не дожидаясь, пока недоброжелатели обольют его грязью из-за женского каприза, Маяковский подводит под свое приобретение политическую базу. Он пишет стихотворение «Ответ на будущие сплетни»:
Москва
меня
обступает, сипя,
до шепота
голос понижен:
«Скажите,
правда ль,
что вы
для себя
авто
купили в Париже?
Товарищ,
смотрите,
чтоб не было бед,
чтоб пресса
на вас не нацыкала.
Купили бы дрожки…
велосипед…
Ну
не более ж мотоцикла!»
С меня
эти сплетни,
как с гуся вода;
надел
хладнокровия панцирь.
– Купил – говорите?
– Конечно,
да.
Купил,
и бросьте трепаться.
Довольно я шлепал,
дохл
да тих,
на разных
кобылах-выдрах.
Теперь
забензинено
шесть лошадих
в моих
четырех цилиндрах.
Разят
желтизною
из медных глазниц,
глаза –
не глаза,
а жуть!
И целая
улица
падает ниц,
когда
кобылицы ржут.
Я рифм
накосил
чуть-чуть не стог,
аж в пору
бухгалтеру сбиться.
Две тыщи шестьсот
бессоннейших строк
в руле,
в рессорах
и в спицах.
И мчишься,
и пишешь,
и лучше, чем в кресле.
Напрасно
завистники злятся.
Но если
объявят опасность
и если
бой
и мобилизация,
я, взяв под уздцы,
кобылиц подам
товарищу комиссару,
чтоб мчаться
навстречу
желанным годам
в последнюю
грозную свару.
Не избежать мне
сплетни дрянной.
Ну что ж,
простите, пожалуйста,
что я
из Парижа
привез Рено,
а не духи
и не галстук.
Таким вот необычным образом были расставлены точки над «i» в истории с привезенным из Парижа авто. Хотя автомобильный сюжет на этом не закончился: машину надо было обеспечить запчастями. Во время очередной поездки в Париж весной 1929 г. Маяковский получил от Брик письмо с перечнем деталей, которые нужно было привести. Лиля писала: «Двумя крестиками отмечены вещи, абсолютно НЕОБХОДИМЫЕ, одним крестиком – НЕОБХОДИМЫЕ и без креста – очень нужные. Лампочки в особенности – большие, присылай с каждым едущим, а то мы ездим уже с одним фонарем. Когда последняя лампочка перегорит, перестанем ездить. Их здесь совершенно невозможно получить для нашего типа Рено».
Разумеется, Маяковский и в этот раз выполнил ее просьбу. А спустя совсем немного времени на том же самом Renault Лиля и ее муж Осип Брик ехали за грузовиком, в котором гроб с телом покончившего с собой Маяковского везли в крематорий.
Автопанорама"" /> 