Валерий Барыкин — художник уникальный, придумавший новое направление «Советский ПИН-АП», в котором социальный плакат из СССР соединяется с американским PIN-UP. Получилось свежо, дерзко, сексуально и узнаваемо. Многие, увидевшие впервые работы нижегородского художника, искренне полагают, что это настоящие плакаты из прошлого. Забавно!
Верно. Я из семьи военных. Папа был танкистом, а детство прошло в гэдээровском гарнизоне. После рождения меня увезли в социалистическую ГДР, где служил отец. Потом был перевод в Дзержинск. Это городок в тридцати километрах от Нижнего. Позднее отец ушел в запас и начал преподавать военное дело в школе. В этой же школе учился и я. После получения среднего образования поступил в Политехнический институт. Папа хотел, чтобы у меня было высшее образование. Там я промучился несколько лет, успев послужить два года в армии. Смутное время. Конечно, я приобрел некий опыт, но сейчас мне кажется, что эти годы были потеряны. Имеются в виду годы заката Советского Союза с 1983 го по 1989 й.
Вернулся в Политех и попробовал поучиться на вечернем, но вскоре понял, что ничего хорошего из этого не получится. Поступил в театральное училище на художественно-бутафорский. Поступить оказалось сложно, поскольку я пришел практически с улицы и за спиной не было художественной школы. Можно сказать, заскочил в последний вагон уходящего поезда.
Двадцать три. В театральном мне очень нравилось учиться. Эти четыре года стали для меня настоящим счастьем, даже несмотря на то, что именно тогда произошло окончательное разрушение советской страны. В театральном я занимался именно тем, чем мне хотелось заниматься.
Живописью, графикой, скульптурой, бутафорией, а также изучением изобразительного искусства. Делали кукол. Наша прикладная специальность называлась «театральный художник», или «художник-бутафор». По идее, после театрального надо было идти в театр. Но я не пошел, так как в 1994 м там почти не платили. А поступил работать в газету, где совмещал должности ответственного секретаря и верстальщика. Это было интересное время, когда «горячая» верстка постепенно уступала место компьютерной. Я прошел все стадии этой работы.
Да, знаю.
А дальше из ответственного секретаря я плавно переквалифицировался в дизайнеры.
Нет, ведь я стал главным дизайнером! Появились первые компьютеры с какой то смешной оперативной памятью. Загрузка иллюстрации на первую полосу занимала не менее получаса. Несколько лет я провел в газете. Затем трудился графическим дизайнером. Разрабатывал фирменные стили. Сотрудничал с рекламными агентствами. А параллельно художники Нижнего Новгорода и я в их числе организовывали выставки живописи и графики. Я в то время шел в фарватере декоративной нижегородской живописи.
Пожалуй, большое впечатление на меня произвело посещение Пушкинского музея, где проходила выставка плакатного искусства «Москва — Берлин». Там меня буквально прострелило. Увлекся плакатом. Потом появился пин-ап. Это случилось после поездки к моему другу во Францию. Мы с ним ходили по «анимешным» магазинам. Смотрели комиксы. В голове — полная каша, но появилось понимание, что надо в конце концов что-то собственное синтезировать. Так и появился первый коллаж, заметьте, именно коллаж. Я вырезал пин-ап девочку и засунул ее в соцплакат, придумав какой-то смешной лозунг. Это случилось на рубеже веков.
После этого я сделал несколько коллажей, и мой товарищ, которого сейчас можно назвать «криейтором», предложил создать календарь. Как раз был заказ от строительной компании. Всем эта забавная, юморная идея понравилась, и вот так появился двенадцатистраничный календарь, состоящий из коллажей. В тот момент я еще не рисовал. Следом заинтересовалась еще одна компания из Питера. Появился второй календарь. И в определенный момент я пришел к тому, что рисовать надо самому. Коллажи — не та тема. Несолидно! Начал упражняться на планшете в духе реализма. Потому что только реализм в состоянии дать моим работам правильный импульс. Ни карикатура, ни что-то другое, а именно реализм. В итоге я добился того, что люди всерьез стали спорить — настоящий ли советский плакат они видят перед собой?
Свои работы я публиковал на иллюстраторских сайтах. Кто-то хвалил, кто-то оставлял злобные комментарии. Я поначалу расстраивался, но потом плюнул…
Это могли делать немолодые мужчины со своеобразным чувством юмора, которые мой юмор не понимали и не принимали, такие граждане считали, что я куражусь над Совком, который им так дорог. Или люди, всеми фибрами души ненавидящие СССР.
Может, даже наоборот. Появилось много рекламных заказов. Но кроме рекламы я делаю творческие работы и по мере сил сотрудничаю с некоторыми галереями.
Безусловно. Со своей экспозицией я проехал множество российских городов, среди которых Пермь, Екатеринбург, Ростов-на-Дону, Киров, Кострома, Петербург, Москва. До Омска добирался. Суммарно провел с десяток выставок.
Знаете, иногда поступают заказы от коллекционеров и тогда использую масло. А в основном тружусь на компьютере.
По-разному бывает. Коммерческую работу на заказ могу сделать за неделю, если все хорошо пойдет. Но для страховки обычно закладываю дней двадцать. А творческие заказы делаю долго. В процессе реализации находится одновременно несколько работ. Займусь одной — отложу, примусь за другую. А бывают работы, которые лежат и дозревают годами. Идеи нет или настроения.
Размещу ее на определенных, скажем так, профессиональных интернет-ресурсах и в соцсетях. Плюс она появится в нашей нижегородской галерее «Кладовка».
Отвечу абсолютно конкретно. Это человек примерно моего возраста, который с симпатией относится к Советскому Союзу и, скорее всего, родился в то время. Хотя бывает, что молодежь тоже приходит. Так, например, было на выставке в Екатеринбурге. Наверное, пин-ап их привлекает. В разных городах есть клубы, где ребята одеваются в «пинаповском» стиле. Особенно большой всплеск наблюдался после появления фильма «Стиляги». Речь идет о тридцатилетних поклонниках. Но, повторюсь, чаще всего это мужики в возрасте 40–50 лет, которые неравнодушны ни к женщинам, ни к СССР.
Конечно, с одной стороны, я отталкиваюсь от того, что видел своими глазами, а с другой — идеализирую. К примеру, когда мы смотрим фильмы Леонида Гайдая, мы же понимаем, что он идеализирует действительность? Понимаем. Мы видим улучшенную версию СССР. Я порой изучаю фотографии шестидесятых годов, и на них нечасто удается обнаружить таких стильных девушек, как в фильмах Гайдая. Я занимаюсь примерно тем же. При этом я не прошел Советский Союз «от и до», как мои родители. Зацепил только краем. Школьные годы у меня там прошли. Естественно, я имею свои представления, которые частично состоят из рассказов моих родителей. Поздний СССР, как вы помните, это времена тотального дефицита, когда в умах уже зрело подозрение, что где-то нас обманули. Но так думалось не всегда. И в шестидесятые, и в семидесятые жизнь в советском прошлом была несколько другая.
Естественно. Мой отец был убежденным коммунистом и тяжело переживал то, что творилось в позднем Союзе. Мы вместе с ним смотрели старые советские фильмы вроде «Свинарки и пастуха». Поэтому, безусловно, в моих работах присутствует симпатия к Советскому Союзу, которую я определенным образом трансформировал. Можно сказать, сделал свой идеальный Советский Союз с идеальными людьми. Хотя не утверждаю, что идеальный СССР должен быть насыщен таким количеством сексапильных женщин. Тут приплетается моя любовь к женской красоте, как у любого нормального мужчины.
Часто мне позируют друзья. Моя супруга помогает. И есть несколько девушек-моделей, с которыми нередко сотрудничаю. Иногда в работах использую себя в качестве мужского образа. Но не всегда у меня встречаются реальные люди. Порой это собирательный типаж или человек, обнаруженный мной в Интернете.
Очень часто шестидесятые. Они навеяны многими художественными фильмами того времени — например, картиной «Живет такой парень».
Чаще всего беру конкретную машину и тщательно перерисовываю, насколько это возможно. Скажем, если нужна панель приборов, я использую ГАЗ-21. Естественно, советский автопром лучше ложится в такие плакаты, чем современная машина. Еще использую «запорожец». В детстве, конечно, мы с друзьями мальчишками рассматривали новые модели — к примеру, ВАЗ-2106. Мы все ждали, когда же наши автомобили станут лучше американских. А Запад уже входил в нашу жизнь через альбомы и журналы, которые доставали «жены дипломатов неприсоединившихся стран». До нас тоже доходили каталоги иностранных машин. И мы, дети, рассуждали, когда же наш родной ушастый ЗАЗ станет красивее «фиата».
Одной жизни мало, чтобы перескакивать через определенный стиль, которому посвятил много лет своей жизни. Неоформленные, зачаточные идеи, разумеется, есть, но по большому счету кардинально менять что-то не собираюсь. Поклонников могу успокоить: глобальных изменений в ближайшее время не будет.
