"Не всегда можно судить о повышении качества жизни по средней зарплате. Необходимо учитывать еще массу факторов, влияющих на способность населения приобретать автомобили".
Недавно эксперты агентства АВТОСТАТ провели исследование, которое показало, что за последние 10 лет автомобиль стал доступнее для населения. По данным агентства, в 2001 году официальная средняя зарплата в России составляла 3 240 рублей (около 111$), а средняя цена нового отечественного автомобиля – 124 тыс. рублей (4250$). Новая иномарка тогда стоила в среднем – 570 тыс. рублей (19,5 тыс. долларов). В 2011 году официальная среднемесячная зарплата по стране составила около 22 тыс. рублей (750$), а средняя цена на отечественный автомобиль 295 тыс. рублей (10$ тыс.). При этом средняя стоимость новой иномарки – 913 тысяч рублей (30,3$ тыс.).
О том, корректно ли использовать такой показатель, как средняя заработная плата, для оценки доступности товаров длительного пользования, порталу MotorPage.ru рассказал директор Центра трудовых исследований ГУ-ВШЭ, Владимир Гимпельсон.
- Средняя заработная плата не самый удачный показатель хотя бы потому, что она средняя. С другой стороны и отказаться от нее нельзя, поскольку никаким другим образом одной цифрой агрегированную картину мы дать не можем.
Проблема со средней заработной платой в России заключается в том, что она рассчитывается не по всем занятым, а лишь по тем, кто работает на крупных и средних предприятиях. Это только половина от всех занятых. В эту статистику никак не попадают самозанятые, могут не попадать работники малых предприятий, еще некоторые категории. При этом теряются как те люди, у которых зарплата намного выше, так и те, у кого она намного ниже. Это приводит к тому, что реальная дифференциация по доходам намного больше, чем та, которую мы наблюдаем по официальной статистике.
Кроме того, покупательная способность населения зависит не только от зарплаты. Особенно в городах люди могут иметь дополнительные доходы, например, от сдачи в аренду жилья. Такие доходы у нас очень слабо поддаются учету.
Однако измерять стоимость товаров длительного пользования в средних зарплатах можно. Только надо понимать, о чем нам это говорит. Такие измерения всегда условны и не могут иметь большой аналитической ценности. На их основе нельзя делать серьезных выводов и прогнозов. Но для простого сопоставления и выявления самых общих тенденций они полезны.
- Какова ваша оценка изменений, произошедших за последние десять лет? Что на самом деле происходит с доходами населения и доступностью товаров?
- С 2000 года по 2008-ой заработная плата действительно росла невероятно быстро. В реальном исчислении, то есть в очищенном от инфляции виде, зарплата увеличивалась ежегодно на 12-15 %. Это невероятный рост! При этом количество рабочих мест не росло. И это кардинальное отличие от других стран, где экономический рост приводит к увеличению количества рабочих мест, но не к росту зарплат. Естественно, в таких условиях у нас сильно выросла средняя зарплата. К концу января 2012 года она уже достигла уровня приблизительно в 850 долларов. И это цифра по стране, а в столице средняя зарплата гораздо выше.
Естественно при этом происходит и рост покупательной способности. Люди покупают все больше и больше автомобилей, компьютеров, мобильных телефонов. Эти покупки совершаются уже не «на всю жизнь», мы привыкли рассчитывать на два-три года. Никто не собирается передавать все эти товары длительного пользования по наследству детям и внукам.
Это лучше всего свидетельствует о росте покупательной способности. Вопрос в том, как сопоставить относительно невысокую заработную плату с высокой ценой приобретаемых товаров? Ведь потребление складывается не только из автомобилей, но еще из множества позиций. И потребление может расти как за счет роста доходов, так и за счет изменений внутри потребительской корзины. Например, меньше денег уходит на продукты питания, значит, больше остается на все остальное. Это может происходить за счет удешевления продуктов, а может и за счет изменений в потребительских предпочтения.
Если мы смотрим на низкодоходные группы населения, то в их потребительской корзине доля продуктов питания очень высока. В высокодоходных группах она резко сокращается.
Есть так же предпочтения в пользу текущего потребления, либо в пользу накопления. Если есть возможность сберечь деньги, люди начинают откладывать средства и сохранять их на будущее. В этом случае востребованными оказываются услуги пенсионного страхования, инвестирования, банковские депозиты и т.д. Но у нас же таких возможностей нет! В результате расходы, которые можно было бы отнести на будущее, выливаются в текущее потребление.
Частным случаем является выбор между приобретением жилья и автомобиля. Жилье настолько дорого, что люди вместо инвестирования в недвижимость, выбирают приобретение более дорогого автомобиля. Пусть я живу в двухкомнатной квартире в панельной девятиэтажке, но зато езжу на мерседесе.
В Европе и США вы увидите обратную ситуацию, - человек живет в дорогом доме, но ездит на дешевом автомобиле.
- В России, как отмечают многие эксперты, дифференциация по доходам так велика, что немногие могут менять дорогие иномарки чуть ли не ежегодно, а большинство не может скопить даже на самый дешевый отечественный автомобиль. Однако по страновым рейтингам мы по показателю дифференциации находимся на одном уровне с США. Так каково же реальное положение?
- Надо заметить, что высокая дифференциация характерна для любого большого государства. Бессмысленно сравнивать Россию по этому показателю с такими странами как Чехия. Большая страна всегда не однородна, поэтому-то мы и сопоставимы по показателю дифференциации с такими странами как США, Бразилия, Китай и т.д.
Например, у нас есть северные регионы, где добываются нефть, газ, никель и т.д. Чтобы люди все это добывали, им надо платить очень высокие зарплаты. Так и получается большая дифференциация. Между рабочим или инженером из Норильска и таким же рабочим из Краснодарского края, с точки зрения доходов, пропасть.
Но проблема не в самой дифференциации, а в том, есть ли социальные лифты. Если сосед получает в пять раз больше чем я, но при этом я понимаю, что могу упорным трудом изменить свою жизнь и зарабатывать как он, - у меня одно отношение к этому неравенству. Если у меня такой возможности нет, потому что его положение обеспечено коррупционными связями, блатом и т.д., а не трудом, то и мое отношение будет совершенно другим, гораздо менее терпимым. Поэтому можно сказать, что наша дифференциация принципиально отличается от того, что есть в таких странах, как США, хотя формально по рейтингам мы и на одном уровне.
Конечно, с точки зрения рынка, лучше иметь низкую дифференциацию и очень высокий средний уровень доходов. Тогда спрос на товары длительного пользования был бы гораздо более равномерным, а автомобиль был бы доступен большему числу граждан. Вот только вряд ли в нашем случае это возможно!
