Прошедшее столетие стало настоящим гимном движению, и в ХХI веке темп сохранен. Роль автомобиля в этом безусловна, и на совершенствование средств передвижения были направлены колоссальные ресурсы. Автомобиль не только дал свободу перемещения в пространстве, но и открыл новые горизонты творчества
Почему автомобиль? Из всех механических игрушек, придуманных для мужчин нашего времени, у автомобиля наиболее подходящий формат. Поезд, самолет и корабль сложны, как объекты страсти велики, и только автомобиль подошел по формату. Он стал верным спутником мужчины. Яхты и самолеты лишены личностного проецирования. Часы, мотоциклы, револьверы, вечные перья слишком фрагментарны, их трудно воспринимать.
Не поезд, самолет или пароход, достаточно обезличенные, чтобы служить только местом действия, и не часы, костюмы или вечные перья, слишком мелкие, чтобы оказаться заметными, а именно автомобиль. Автомобилисты очень близки к людям верующим. У них есть свои святые мощи, свои иконы. Они всегда готовы приложиться к Карлу Бенцу и Готлибу Даймлеру. Они всегда готовы потоптать священный асфальт Сильверстоуна и Монако, всегда готовы погладить колесо Brabham и Ferrari. Есть в этом некая религиозность. Чем отличается великое произведение Марчелло Гандини от «Троицы» Рублева?
Это в прежние времена отсутствие выбора помогало формировать у отечественного потребителя четкие представления о том, что есть хорошо. Фундамент достатка складывался из бритв Schick и Gillette, обуви Salamander, коньяка Camus, стереосистемы Sharp, финской мебели, югославских дубленок… Именовалось все это емким словом «фирма». Буковки Mercedes-Benz в кругляшке на капоте убеждали куда весомее аршинного лозунга «Слава КПСС!» на доме напротив. Вот оно, наглядное воплощение идеалов справедливости и гуманизма, пусть даже и с полумиллионным пробегом.
Кто-то все это за нас выбирал… А теперь — сами. Право выбора, единственное неоспоримое завоевание современной России. Чем товар дороже, тем меньше доверяешь своим ощущениям и больше думаешь, как потом на тебя посмотрят другие. Завоевали на свою голову. Репутация марки — великая окова. А если таковая отсутствует? Не выкована? Приобретать небрендированные вещи — еще та позиция, она подчас требует куда большего отстаивания. Получается, в любом случае попадаешь под гнет несвободы.
По числу несвобод тот мир, в который мы стремимся, даст любую фору летаргическому социализму. Однако мир меняется. Никто больше не набирает телефонный номер на диске с дырками. Многие и вовсе не знают, что это такое. Еще свободнее, чем право выбора, право иметь. Признаемся, главная проблема в том, что нам самим трудно «переступить через себя, оставив прошлое за дверью», как написала поэтесса Ольга Романовская. Право выбора завоевано. Остается освободиться от оков стереотипов.
Автомобиль, особенно у нас, — это до сих пор средство самовыражения. А так как мы живем в стране, которая очень долго все потребляла по остаточному принципу (на первом месте была выплавка чугуна и количество танков, и только потом — производство ботинок и машин), то сейчас, когда люди получили возможность иметь все, начинается «опережающее потребление». То есть у человека есть деньги на бюджетный седан, но он обязательно купит себе дорогой кроссовер. Ему хочется так выглядеть. Сегодня наша автомобилизация развивается по пути, который давно уже прошла Америка, которую мы органически не перевариваем: есть люди пафосные, для них машина — вещь, которую надо показать, есть люди, для которых машина — средство передвижения, и есть люди, выбирающие машину эмоциями. Ведь, оставаясь в своей сути сугубо практичным, автомобиль счастливо избежал бытовухи. Из безусловного предмета роскоши, каким он был вначале, автомобиль превратился в объект всеобщего поклонения. Самые дешевые малолитражки, появление которых, как казалось, должно было разрушить эту магию, напротив, обогатили ее новыми оттенками. Ford T попал в романы Джона Стейнбека и комедии Чаплина, а в 1928 году Джордж Гершвин использовал в джазовой пьесе «Ночь нежна» четыре автомобильных сигнала, привезенных из Парижа.
Но как очень точно заметил наш дизайнер Владимир Пирожков: «Каждый новый автомобиль — это еще один автомобиль в пробке». Сейчас мировая автомобильная промышленность близится к потрясающему рубежу: 100 млн машин, выпущенных ежегодно. Сейчас это — около 80 млн. Но до сих пор непонятно, что будет, когда мы доберемся до этого рубежа. Перейдет ли автомобиль в какое-то новое качество? Я уверен, что мы совсем недолго будем пользоваться двигателями внутреннего сгорания. Зато я знаю точно, что всегда будет двигатель и четыре колеса.
PS Позиция редакции может не совпадать со взглядами автора
