Во все времена французам удавалось пройти по грани практичности и шарма. А когда это не удавалось, случались революции, низвергались империи, сменялась череда республик
Так же происходило и в автомобильном мире. Разваливались французские империи, такие как Hispano-Suiza и Deiaunay-Beiieville, Delahaye и Bugatti. Рушились республики Facel-Vega, Delage и Voisin. А ведь когда-то сердца посетителей Парижского автосалона замирали при виде такого сплава торжества и излишества. Но затем каждая из этих марок совершила свою фатальную ошибку, превратившую ее в музейный шепот.
Автомобиль как наиболее ощутимое приобретение минувшего столетия демонстрировал ярко очерченную национальную окраску. Были машины американские, английские, германские и итальянские. А потом пришли японские. Были и французские. Их как-то сразу узнавали и выделяли. В хрестоматиях по дизайну о них писали: «Французские дизайнеры больше других тяготеют к острохарактерным формам и необычному силуэту».
Излюбленным занятием экспертов было противопоставление французских автомобилей американским. Миниатюрность против размаха, нюанс против помпезного декора, остроумность в дизайне и конструкции с одной стороны и диктат очевидности и китча — с другой. Столь же разнится американское и французское кино. Автомобиль, кстати, по своей сути невероятно киногеничен. Показательно, что во французских лентах «новой волны» на американских машинах чаще всего разъезжают отрицательные герои. Вульгарность формы помогает подчеркнуть характер персонажа. Квинтэссенцией этого противостояния можно считать пробы киноактеров Анук Эме и Жан-Луи Трентиньяна перед съемками фильма «Мужчина и женщина». Присутствующий в этих кадрах Сitroen DS сразу задает надлежащий настрой. А те, кто вынудил Клода Лелюша заменить выдающуюся модель, чувственные формы которой создал скульптор Фламинио Бертони, на банальный Ford Mustang, вульгаризировали историю большой, но неудачной любви.
Вероятно, секрет французского автомобиля тоже следует искать в умении дизайнеров из ничего сделать нечто, сплести затейливый сюжет из двух-трех линий. В отличие от тех же американцев, которые всячески, каждым обводом, каждой деталью подчеркивают, насколько всего у них много, насколько все дорого и богато. Одни изобретательны, другие прямолинейны и дидактичны.
Но не сразу французский автомобиль стал таким. Следует вспомнить, что именно во Франции еще в конце XIX столетия зародилось промышленное производство автомобилей. Хотя эта инициатива вскоре была перехвачена Америкой и Германией.
Французы всегда были сильны интуицией. А она подсказала поскорее подчинить иллюзию науке. Французский автомобиль этих времен растворяется в горизонтах абсолютной инженерной логики. Продувка в аэродинамической трубе, расчеты на электронно-вычислительных машинах, дизелизация, использование синтетических материалов и как венец — легендарная гидропневматическая подвеска Сitroen, ставшая апофеозом всей автомобильной индустрии Пятой республики. Это была безудержная погоня за прогрессом.
Потом, непонятно почему, наступает затишье. Исследователи истории автомобилестроения затрудняются ответить на этот вопрос. Виноваты ли японцы в своем неудержимом стремлении выйти за пределы островов или после энергетического кризиса 1973 года у покупателей автомобиля иссякло чувство оптимизма. А может, наступила эра глобализации, в которой все решает возможность собирать машины из более дешевых деталей и предложить выгодную схему кредита.
Исконный французский автомобиль потерялся в новых реалиях. Что скажешь, если компания со столетней историей Peugeot разорвала давнее сотрудничество с итальянским дизайн-ателье Pininfarina, а заодно высшее руководство вдруг перестало прислушиваться к советам спортивных инженеров. Почитатели марки не вынесли такого удара. Машины Peugeot вмиг стали некрасивыми и разучились доставлять удовольствие от езды.
После этого как-то потерял лицо Сitroen, да и инженерную составляющую тоже. Инициативу попытались перехватить на Renault, но компания уперлась в стену непонимания. Глобальный рынок и партнеры по альянсу не собирались флиртовать с французами. Так что сегодня у французских автомобилей с их шармом, обаянием и непохожестью больше прошлого, чем будущего. Или все-таки нет? И французский шарм вернется на следующем витке истории…
PS Позиция редакции может не совпадать со взглядами автора
